Оптимистический финал - Страница 41

Мег увидела, как легкомыслие исчезло с лица Саймона, он стало угрюмым. Она медленно проговорила:

— Хорошо. Я сама вижу, что там что-то неладно.

— Отлично, Мег. Но помните, что я буду поблизости. Сейчас дайте мне пятнадцать минут, чтобы заскочить к Клайву, затем позвоните Гансу. Скажите, что раз он был всегда так добр к вашей бедной сестре, мисс Берт, то вы думаете, что он беспокоится о том, как она доехала.

— А она доехала?

— Да.

— А зачем вы идете к Клайву?

— Не задавайте вопросов. Я встречу вас у дома Ганса через полчаса. Скажите ему, что вы не можете сегодня долго позировать, потому что я зайду за вами.

— Вы хотели, чтобы я только посмотрела, как он будет выглядеть? Или делать?

— Да.

Сердце Мег бешено колотилось, когда она набирала номер Ганса. Ей пришлось глубоко вздохнуть, прежде чем заговорить с ним. По телефону в его голосе еще отчетливее слышался иностранный акцент.

— С кем я говорю?

— Это мистер Кромер? — спросила Мег высоким голосом.

— Да.

— О, мистер Кромер, — начала она словоохотливо. — Я так рада услышать ваш голос. Я хотела сказать, что Элани приехала вчера. Спасибо вам.

— Элани?

— Моя сестра, мисс Берт. Вы были так добры, что посадили ее в поезд. Спасибо за ваше терпение и понимание. Она такой сложный человек.

— В самом деле? — Голос Ганса был почти не слышен.

— Вы долго терпели ее. Она говорит, что вы были очень добры.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. Кто вы? — неожиданно закричал Ганс.

Мег подпрыгнула и отстранила трубку от уха.

— Я же сказала вам. Я сестра мисс Берт. Я звоню вам сообщить, что она благополучно добралась…

— Добралась… — прошептал Ганс.

Затем раздались гудки: он повесил трубку.

Мег трясло. Цель звонка была достигнута, но она чувствовала не ликование, а ужас. Девушка готова была делать, что угодно, только бы не проходить мимо дома Ганса. Но Саймон сказал, что это очень важно.

Мег выпрямилась, пробралась через многочисленные предметы, наполнявшие магазин, и закрыла за собой дверь.

Когда она позвонила в дверь Ганса, он открыл не сразу. Мег казалось, что она слышит его голос внутри. Затем отчетливо раздался телефонный звонок, и через минуту дверь открылась.

— А, Мег! Я так и думал. Вам не кажется, сегодня очень жарко? — Ганс вытирал пот. Он избегал встречаться с Мег взглядом и так суетился вокруг нее, что ей не удалось увидеть выражение его лица. — Хорошо, что вы пришли. Я собирался уезжать. Мне нужен еще один сеанс с вами. Лучше бы несколько, но у меня очень важные дела.

— Плохие новости? — участливо спросила Мег.

— Да. Близкий друг в Амстердаме. У меня нет семьи, это заставляет меня все больше ценить друзей.

«Но не Дженни, — подумала Мег. — Ей он позволил уехать».

— Что вы будете делать с кошкой?

— С кошкой? — тупо посмотрел он на нее.

Мег поняла, что Ганс почти не слышит, что она говорит. В ней проснулся страх. Почему его так расстроил телефонный звонок? Он был почти в панике.

— Кто-нибудь возьмет ее.

— А мисс Берт не захотела взять ее с собой? Или не могла?

Манекен, прижимающий к себе кошку! Мег хотелось истерично расхохотаться. Она заметила, что Ганс бросил на нее долгий испытующий взгляд, наполненный неким тайным смыслом, и попыталась говорить весело.

— Я не могу сегодня долго позировать. Через полчаса за мной зайдет Саймон.

— Полчаса? Что я могу сделать за такое время?

— Я пришла только из признательности к вам. Я не обязана вам позировать. К тому же сегодня неудачный день.

Мег в ужасе стала подниматься по ступенькам, чтобы пройти мимо комнаты мисс Берт в мастерскую. Что-то вынуждало ее делать это. Она должна была пройти все до конца, не расслабляясь. Саймону было бы стыдно за нее. Ей казалось, что она стоит на пороге разгадки многих странных событий.

— Но я прошу вас сделать день удачным. У нас мало времени. Я хочу, чтобы ваш портрет получился. Здесь спешить нельзя. Позвольте мне сделать то, что я могу.

Мег медленно поднималась по лестнице, стараясь говорить вежливо и непринужденно.

— Вы очень огорчились из-за друга. Вы уверены, что можете работать?

— Я могу работать всегда, — свирепо ответил Ганс. — Работа для меня все. Друзья и все остальное после. — Он попытался улыбнуться. — Теперь вы понимаете, почему Дженни оставила меня. Я — чудовище.

Улыбающееся лицо опровергало его слова, но они были правдой. За его осторожной улыбкой скрывалось выражение опасного и немного помешанного человека. Луиза пыталась предупредить ее об этом. Чудовище, скрывающееся в нем…

Клайв сам открыл дверь Саймону.

— Привет! Чем могу служить?

— У тебя есть время поговорить? Мне кажется, я напал на след одной картины.

— Подлинник?

— Надеюсь.

— Входи. Боюсь, не могу с тобой долго разговаривать. Жду звонков из Лондона.

Саймон прошел за ним в кабинет и удобно уселся, вытянув длинные ноги.

— Кстати, к какому времени относилась последняя картина?

— Конец восемнадцатого века.

— О, нет, я уверен, семнадцатый.

Клайв улыбнулся.

— Я не спорю с тобой, но я уверен, что восемнадцатый. К тому же картина невероятно плохая и абсолютно ничего не стоит. А рама прекрасная. Если тебе попадется что-нибудь более раннее, меня бы это очень заинтересовало.

Саймон отметил, что Клайв настаивает на более поздней дате. Конечно, он врал. Он знал, чем обладал, лучше Саймона. Но у того тоже было достаточно знаний. Не считая доказательств, которые можно было дать с помощью рентгена, он знал, что полотно относится к семнадцатому веку.